Полтора века минуло с того никем особо не замеченного - но знаменательного! - события, когда летом 1848 года во Владимире, проездом, остановился мало кому известный провинциальный актер И. Лавров. Остановился, огляделся и подумал: «А ведь негоже столь знатному граду, коим слывет древний Владимир, не иметь своего театра!»
Лавров, на счастье владимирцев, оказался человеком сообразительным, умеющим не только рождать красивые идеи, но и успешно воплощать их в жизнь. Прослышав, что владимирская губернаторша пользуется репутацией ярой «любительницы всего изящного», он, ничтоже сумняшеся, отправился к ней. С просьбою. Да с какою! Уговорить губернатора сыскать деньги на строительство «деревянного балагана для театра»! А заодно и договориться с Вологодским губернатором о том, чтобы тот направил во Владимир антрепренера с актерскою труппою.
Просить и убеждать умел Лавров, похоже, блестяще. Деньги нашлись тотчас, «балаган» был построен в считанные дни! И уже осенью того же 1848 года вологодский антрепренер Б. Соловьев давал в нем первые представления. С участием Лаврова, разумеется!
Труппа Б. Соловьева закончила свои выступления в «балагане» весной следующего года. Но не так был прост проницательный и предприимчивый И. Лавров - часть соловьевской труппы, вняв его уговорам и посулам, во Владимире осталась. А новым содержателем театра стал, конечно же, никто иной как сам Лавров!
Спектакли второго сезона проходили по сообщениям газет тех лет «сносно». Репертуар составляли водевили с весьма красноречиво сами за себя говорящими названиями типа: «Муж в камине, а жена в гостях», «Фортункин, или Муж с места, а другой на место», «Не ест, а толстеет - вот странное дело!» Публика театр своим вниманием не обделяла. И. Лавров имел все основания быть довольным тем, какое воплощение получила его затея создания театра во Владимире.
Но вот одного обстоятельства он, несмотря на всю свою редкую проницательность, все-таки, как оказалось, не учел. Запамятовал, видно, о том, что «быстро - хорошо не бывает»! Уже в октябре 1850 года построенному наспех балагану владимирский полицмейстер вынес неумолимый приговор: «...все здание по ветхости своей близко к разрушению, а посему не только нельзя дозволять представлений в этом здании, но для предупреждения несчастных случаев, могущих случиться от разрушения оного, следует сломать».
Однако владимирцы уже не могли представить себя без театра. Как же иначе коротать долгие зимние вечера?! И городская дума приняла решение: «Поручить третьей гильдии купцу Ивану Иванову Барсукову возвести близ Золотых ворот новое театральное здание...»
Иван Барсуков сумел поддержать честь купца третьей гильдии. Построенное им здание вполне отвечало требованиям театрального дела того времени. Несколько хуже обстояло дело с собственно театральным искусством. В начале 50-х И. Лавров уехал из Владимира. И последовавшее за тем десятилетие театр переходил от одного антрепренера к другому, но ни один них не оставил сколь-нибудь заметного следа в истории владимирской сцены.
Куда более значительным периодом жизни театра стала середина следующего десятилетия. В ту пору во Владимире появился новый предводитель дворянства. Михаил Ильич Огарев. Появился он не один. С молодой супругою. Талантливой актрисой Петербургского Александрийского театра Александрой Михайловной Читау, оставившей сцену ради счастья замужества. Супружескую чету поразил явно оставлявший желать лучшего уровень владимирского сценического искусства. Будучи людьми, не представлявшими своей жизни без театра, супруги энергично взялись за дело.
Их стараниями труппа очень скоро пополнилась выпускниками Петербургской театральной школы. В репертуаре вместо сомнительного художественного достоинства водевилей появились пьесы А.Н. Островского. Исполнительский уровень спектаклей значительно вырос. В 1864 году состоялись гастроли на сцене Александрийского театра в Петербурге, не оставшиеся незамеченными ни столичной публикой, ни прессой.
Во второй половине 60-х годов супруги Огаревы, к сожалению, покинули Владимир. Театр осиротел. И следующие два десятилетия вел жизнь ничем не примечательную, мало отличимую от жизни подобных ему провинциальных театров.
В 90-е годы театральное дело во Владимире тоже не претерпело значительных изменений. Но благодаря завидным организаторским способностям содержателей театра тех лет, владимирская публика получила возможность увидеть замечательных актеров московского Малого театра - эти годы были ознаменованы шумным успехом частых гастролей на владимирской сцене М.Н. Ермоловой, А.П. Ленского, О.А. Правдина, Г.Н. Федотовой и других корифеев прославленного театра.
В первое десятилетие двадцатого столетия творческая жизнь в театре, по свидетельствам современников, заметно активизировалась. Бывали сезоны, когда труппа давала более ста спектаклей. Причем в отличие от прошлых десятилетий в репертуаре театра кроме откровенно развлекательных названий значительно чаще стали появляться спектакли, поставленные по произведениям совсем иного художественного уровня. Не редкостью стали постановки по пьесам Л.Н. Толстого, А.Н. Островского, М. Горького, Ф. Шиллера и других драматургов-классиков.
С началом первой мировой войны театр временно закрылся - помещение было занято войсками.
Октябрьская революция внесла в жизнь театра свои существенные коррективы. «Известия губернского исполкома Владимирского совета рабочих и солдатских депутатов» в 1919 году писали: «Теперь мужицкий зипун, рабочую куртку и солдатскую шинель можно видеть в первых рядах, и эти одежды преобладают в театре!»
В августе 1921 года Владимирский губисполком принял «Постановление о контроле над спектаклями, концертами, кинокартинами», которым вводилось «обязательное получение предварительного разрешения художественно-контрольной комиссии».
В соответствии со вкусами преобладающей публики и неукоснительным для исполнения мнением грозной комиссии о том, что «пролетариям города необходимо революционное театральное воспитание», репертуар театра в эти годы составляли преимущественно следующие названия: «Мироед», «Смерть красноармейца», «Авдотьина жизнь», «Восставшие», «Люди огня и железа», «Зарево», «Саботажники».
В сентябре 1925 года театр перешел в ведение губполитпросвета и стал называться Губернским драматическим театром. В репертуаре появились названия, ставшие впоследствии советской классикой - «Шторм», «Любовь Яровая», «Виринея», «Разлом», «Мятеж».
С сезона 1934-1935 гг. театр стал носить имя первого советского наркома просвещения А.В. Луначарского.
В репертуар театра 30-х годов входили пьесы М. Горького, Н. Погодина, А. Корнейчука, А. Арбузова, русская и зарубежная классика. Особый успех выпал на долю постановки по роману Н. Островского «Как закалялась сталь». «Идея спектакля - преданность партии и рабочему классу, - писал режиссер спектакля Б. Радев. - Основная цель, к которой стремится коллектив театра - это заразить нашего зрителя той жизнерадостностью, верой во всепобеждающую силу и радость жизни, которыми обладали герой романа и сам автор.»
«В Павле Корчагине, роль которого исполняет артист Н. Коротков, зритель видит мужественного борца, стойкого большевика, всем сердцем любящего свою Родину, свой народ!» - писал рецензент той поры. Известие о начале Великой Отечественной войны застало труппу театра на гастролях в Гусь-Хрустальном. В ряды защитников Родины вскоре встали многие актеры и другие работники театра. И уже в конце 41-го года в театр пришло горькое известие: «Н.П. Коротков пал смертью храбрых в боях под Воронежем...»
Театр вел большую военно-шефскую работу. Актеры стали частыми гостями в госпиталях. А в апреле 1944 года была сформирована фронтовая бригада, выехавшая на фронт.
В первые послевоенные годы заметным явлением в жизни театра стал спектакль «Повесть о настоящем человеке». В 50-е годы большой общественный резонанс получили постановки по пьесам «ленинской тематики» - «Семья» И. Попова и «Кремлевские куранты» Н. Погодина. Роль В.И. Ленина в этих постановках сыграл молодой тогда актер Владимир Кашпур, ныне хорошо известный самой широкой публике киноартист и актер МХАТа.
В 50-е же годы работал на владимирской сцене и другой широкоизвестный впоследствии киноартист и актер МХАТа Евгений Евстигнеев.
Заметный след в сценической истории 50-60-х годов оставили режиссеры В. Данилов, Л. Елшанкин, Н. Федоренко, Р. Нагорничных, актеры А. Бокова, Д. Лосик, Л. Степанова, Б. Соломонов, Н. Теньгаев и многие другие. А работавший вместе с ними И. Туйметов и до сих пор продолжает радовать своим искусством нежно и преданно любящих его владимирских зрителей.
Семидесятые годы начались для театра с события весьма значительного. В 1971 году Владимирский театр драмы имени Луначарского получил новое здание. То, в котором он находится и сегодня. За создание которого коллектив его авторов был удостоен Государственной премии РСФСР.
В первой половине 70-х в театре сложилась весьма редкая и достаточно пикантная ситуация. Одновременно работали в то время в театре три режиссера, в чем, конечно же, ни уникальности, ни пикантности нет как нет. Уникальность заключалась в том, что режиссеры эти - Олег Соловьев, Владислав Пази, Юрий Погребничко - будучи людьми безусловно талантливыми, каждый «с лица необщим выраженьем», каждый со своей «изюминкой» и «особинкой», исповедовали настолько контрастно отличные друг от друга творческие направления, что, казалось, и совершенно несовместимые в одном театре! Тем не менее, вместо того, чтобы - как это нередко, увы, на театре бывает - «тянуть одеяло на себя», выяснять, кто из них «самый-самый» и театру, городу наиболее необходимый, вместо того, чтобы пытаться делить труппу на «своих» и «чужих» и сталкивать тех и других лбами, режиссеры поступили куда как мудрее и благороднее. Несмотря на то, что О. Соловьев пребывал в положении главного режиссера и имел потому право «ненавязчиво советовать», - а точнее, диктовать! - своим более молодым коллегам, что и как тем ставить, режиссерской троице удалось-таки найти разумный компромисс, по-джентльменски договорившись, похоже, о том, что каждый будет иметь в театре свое «место под солнцем» и свою нишу в репертуарной афише.
В результате режиссеры не только не превратили владимирские подмостки в ристалище творческих самолюбий и художнических амбиций, но, наоборот, сплотились в довольно дружную режиссерскую команду. С четким «распределением ролей». С возможностью, не оспаривая достоинства друг друга, обратить во благо театру то, что в иных обстоятельствах могло служить лишь яблоком раздора. Правда, мирное сосуществование под одною театральной крышей чрезвычайно разнящихся творческих направлений было для театра благом, конечно же, не бесспорным. Ведь в такой ситуации и речи нельзя было вести о сколь-нибудь стабильной и единой художественной концепции театра, что никакой театральный коллектив не красит. Но не бывает худа без добра. Единой концепции не было - зато была у талантливых режиссеров прекрасная возможность ставить спектакли, сообразуясь не с пресловутой «производственной необходимостью», не в подтверждение единства концепции, а в соответствии со своими вкусами и художественными пристрастиями. Надо ли констатировать ту непреложную истину, что спектакль, поставленный «по душе», имеет куда больше шансов стать подлинным произведением искусства, чем поставленный по обязанности!
Впрочем, справедливости ради, нельзя не отметить, что возможностью ставить спектакли но душе удалось воспользоваться в основном лишь Владиславу Пази и Юрию Погребничко. Олега же Соловьева его статус главного режиссера неминуемо обрекал на необходимость смириться с незавидною долею бессменного постановщика «датских» спектаклей, каковыми называли в то время «сценические полотна», приуроченные к той или иной знаменательной дате и обязательно высочайше санкционированные идеологическим отделом приснопамятного обкома. Вряд ли работа над такими спектаклями могла полностью отвечать творческим притязаниям режиссера и была способна полностью удовлетворить его амбиции художника. Но, будучи руководителем театра - а театр, как известно, «заведение идеологическое»! - он просто и выхода иного не имел, кроме как чутко держать руку на пульсе партии. К тому же «беда» его заключалась еще и в том, что добротно традиционный - без «вывертов» и изысков режиссерский «почерк» его как нельзя более отвечал вкусам партийных чиновников. Потому кто же, как не О. Соловьев, и должен был ставить спектакли, посвященные очередному съезду КПСС или Дню Великой Октябрьской революции!
В. Пази, согласно джентльменскому договору, заполнял свою репертуарную нишу спектаклями, не всегда нравящимися обкому, но неизменно пользовавшимися успехом у зрителей. Он был мастером яркой сценической формы. Спектакли его были зрелищны, изящны, жили в репертуаре подолгу, заслуженно создавая ему репутацию «кассового» режиссера.
Ю. Погребничко настойчиво и последовательно экспериментировал в области авангардного сценического направления. Спектакли его, надо признать, не всегда и не всеми воспринимались «на ура». Бывало даже, многих и раздражали. Но и у него был свой, хоть и узкий, круг зрителей, у которых его искусство вызывало неизменный интерес. В выигрыше от такого распределения ролей в режиссерской троице оказались не в последнюю очередь и актеры! Работая с режиссерами разнящихся творческих концепций, они получили возможность значительно обогатить свои творческие палитры, оснаститься иными, часто до того и не ведомыми им сценическими приемами и нюансами актерской техники. Не случайно старожилы труппы до сих пор вспоминают этот период, как один и самых плодотворных в своих творческих биографиях.
Во второй половине семидесятых в разное время, но все трое из этой режиссерской команды ушли из Владимирского театра. И уход их представляется вполне закономерным. Какой же художник не одержим сокровенным желанием как можно полнее реализоваться! А возможно это без обретения подлинной творческой самостоятельности?! Вряд ли. В команде хорошо, одному лучше! А потому нужно лишь порадоваться тому, что по крайней мере двоим из режиссерского трио вполне удалось осуществить свое желание. Юрий Погребничко уже много лет руководит одним из театров в Москве. Владислав Пази прекрасно работает в Санкт-Петербурге, признан недавно театральной критикой лучшим режиссером года.
В 1977 году театр возглавил режиссер Константин Баранов. Именно ему театр обязан появлением в труппе молодых тогда актеров Михаила Асафова, Николая Горохова, Галины Ляпиной - нынешних корифеев, кумиров владимирской публики. Ему же принадлежит и идея открытия в театре еще одной сцены. Малой! Что оказалось для театра весьма кстати. Первый же рожденный на ней спектакль - «Бонжур, Эдит Пиаф» - поставленный приглашенным К. Барановым московским режиссером Феликсом Борманом, стал впоследствии одной из легенд театра. И одним из рекордсменов по долгожительству. Его играли восемь сезонов! А исполнительница главной роли Галина Ляпина, во многом благодаря блистательной игре именно в этом спектакле, стала одной из самых популярных актрис труппы.
Одновременно с Барановым работал в театре в конце семидесятых, в первой половине восьмидесятых интересный и мастеровитый режиссер Михаил Морейдо. Владимирские театралы хорошо помнят его спектакли и в числе первых из них, конечно же, еще одну легенду владимирской сцены – комедию Э. Брагинского и Э. Рязанова «Два билета до Владимира», главные роли в которой замечательно сыграли Людмила Акинина и Александр Чубченко. Этот спектакль пользовался чрезвычайным успехом у публики. Его сыграли 311 раз! Он жил в репертуаре театра десять сезонов. Это абсолютный рекорд за всю историю театра!
В середине восьмидесятых годов театром руководил Юрий Копылов. Режиссер вне всякого сомнения талантливый и творчески состоятельный, запомнившийся труппе и публике своей последовательной приверженностью к классической драматургии и явным игнорированием пьес современных, что далеко не всегда совпадало с запросами и предпочтениями зрительного зала. А зрители ведь, как известно, голосуют за тот или иной спектакль ногами, т.е. ходят на него или нет. Спектакли, поставленные Ю. Копыловым, играть, бывало, приходилось при полупустых залах, «любовь» режиссера и публики не состоялась. Увы, так бывает. И вовсе не потому, что режиссер бездарен или публика плоха. Виной тому другое. Как в таких случаях говорят: режиссер и зрители не совпали по «группе крови». Да и далеко не со всеми актерами «группа крови» Копылова совпадала. Потому и рассталась с ним труппа без особого сожаления. Впрочем, нет, похоже, оснований для сожалений о расставании и у Ю. Копылова. Вот уже десять лет он руководит - и, по слухам, очень успешно! - драматическим театром в Ульяновске.
В конце 80-х театр возглавил Юрий Галин. Проработал недолго, около трех лет. Но память о себе оставил добрую. И в первую очередь тем, что активно искал пути к сердцам зрителей. В отличие от своего предшественника, Юрий Галин считал, что единственный в городе и области драматический театр обязан - пусть иной раз даже и в ущерб творческому самолюбию коллектива - быть «всеядным», иметь в репертуаре спектакли на все вкусы, для всех категорий зрителей. К созданию такого репертуара он и стремился.
Пытаясь вычленить главное, наиболее значимое в трехлетней деятельности Ю. Галина в качестве главного режиссера необходимо прежде всего вспомнить спектакль «Великое княжение». Это был первый, пожалуй, случай, когда Владимирский театр в поисках новых форм контактов со зрителем сознательно покинул пределы традиционной сценической коробки.
Юрий Галин поставил «Великое княжение» специально для исполнения его на открытом воздухе. А темой для этого необычного спектакля была выбрана одна из интереснейших страниц нашей истории, рассказывающая о «знаменательных событиях, имевших быть в лето 1210-е в стольном городе Владимире во времена великого княжения Владимирского князя Всеволода III Большое Гнездо.
Московские драматурги Э. Федотов и Л. Яскевич написали по заказу театра пьесу, повествующую об этих событиях. Сценической площадкой для «исторического действа», - именно так определил театр жанр спектакля, - была избрана территория Суздальского музея деревянного зодчества. Ни один театральный художник не способен был бы с такой выразительностью воссоздать на обычной сцене необходимую для спектакля историческую атмосферу, с какой создавали ее здесь, на свежезеленом лугу музейной территории, подлинные исторические архитектурные сооружения и сама природа во всей ее первозданной естественности.
Спектакль этот, не в пример идущим на театральной сцене, оказался очень многолюдным и оттого еще более привлекательным. Ю. Галин занял в «Великом княжении» весь творческий состав театра. Более того, к участию в спектакле были привлечены народные музыканты, исполнявшие старинные русские баллады и наигрыши на гуслях, а также каскадеры, мастерски демонстрировавшие приемы владения старинным русским оружием. Заняты были в представлении и многоопытные «киноартисты» - красавцы-рысаки суздальского ямского двора, принимавшие участие в съемках не одного фильма и убедительно подтвердившие высокий класс своего «актерского мастерства» в этой оригинальной театральной постановке.
Три года, в летние месяцы, играл театр «Великое княжение». Играл с большим успехом у зрителей, которыми часто были не только владимирцы и суздальцы, но и посещавшие Суздаль многочисленные российские и иностранные туристы. Как любят вспоминать актеры, одним из показателей успеха, можно было считать уже то крайне приятное для них обстоятельство, что просторнейший луг, на котором они в окружении зрителей играли, не всегда мог вместить всех желающих посмотреть это историческое действо.
«Великое княжение» получило широкий резонанс в прессе, было замечено Центральным телевидением и Всесоюзным (тогда) радио. Кроме того, эта работа стала лауреатом Первого Российского фестиваля исторических спектаклей. Фестиваль проходил в Вологде. И играли там «Великое княжение» тоже, конечно же, на открытом воздухе. Только естественными декорациями на этот раз стали для него вологодский кремль и древние стены величественного Софийского собора. Выезжал театр с этим спектаклем и в Москву, где в августе 1991-го несколько раз сыграл его на Крутицком подворье.
Хорошо памятна деятельность Ю. Галина во Владимире и творческими контактами театра - не Галиным начатые, но им значительно активизированные - с театральными коллективами Чехии, вылившиеся в обмен делегациями, спектаклями, а затем и режиссерами-постановщиками. Так чех Рудолф Фелцман, режиссер Рабочего театра из г. Мост поставил на владимирской сцене спектакль «Белая болезнь» по пьесе К. Чапека. А Юрий Галин - спектакль по пьесе В. Губарева «Дача Сталина» в Рабочем театре. Работа эта неожиданно оказалась для Ю. Галина судьбоносной - вскоре после этой постановки он отбыл в Чехию на постоянное место жительства.
90-е годы - «новейшая история» театра - это, прежде всего, замечательная, богатая яркими творческими индивидуальностями, способная решать самые серьезные и сложные сценические задачи труппа. О творчестве каждого актера, каждой актрисы необходимо было бы рассказать подробно и обстоятельно. Увы! Ограниченный объем этих заметок исключает, к сожалению, такую возможность. Даже элементарное перечисление всех членов труппы проблематично.
Однако все-таки нельзя не перечислить, как ни долог будет этот перечень, хотя бы тех, кто с честью носит высокие звания заслуженных и народных артистов России. Это народные артисты России Николай Горохов, Леонид Соловьев, Ильбар Туйметов, заслуженные артисты России Людмила Акинина, Михаил Асафов, Татьяна Евдокимова, Галина Иванова, Галина Ляпина, Виктор Ходарин, Жанна Хрулева, Александр Чубченко, Григорий Шевченко.
Главный режиссер театра заслуженный деятель искусств России Алексей Бурков, принявший театр в 1991-м году и в качестве творческой визитной карточки предъявивший городу в первый свой владимирский театральный сезон масштабнейший спектакль «Смута» по трилогии А.К. Толстого. «Смута» стала за эти годы лауреатом нескольких Всероссийских театральных фестивалей, а ее постановщик - лауреатом областной премии.
Репертуар театра насчитывает более трех десятков названий, включающий в себя постановки как по русской и зарубежной классике, так и по современным российским и зарубежным пьесам самых разных жанров, от водевиля до трагедии.
Сегодняшний день театра - это не только большая и малая сцены. Это еще и «театральная гостиная», в которой играются камерные спектакли. Это и «театр за кулисами», где А. Бурков поставил спектакль-притчу по пьесе М. Метерлинка «Слепые». Это и «театр в фойе», где тем же А. Бурковым поставлен оригинальный музыкальный спектакль «Гибель Европы у Золотых ворот».
Сегодняшний день - это дружеская творческая связь с театрами германских городов Фрайбурга и Эрлангена, нашедшая выражение и в обменных гастрольных поездках, и в приглашении А. Буркова на постановку в Германию, а немецкого режиссера - во Владимир.
Сегодняшний день театра - это долгожданное отсутствие надзирающих очей каких-либо «контролирующих организаций» и грозных «комиссий» с их неукоснительными для исполнения предписаниями.
Ну, и наконец последнее - а, может быть и первое! - что характеризует сегодняшний день театра. Это, конечно же, его замечательные зрители! Заинтересованные, взыскательные. Доброжелательные! И среди них даже такие, как например старожил Владимира Ия Александровна Будаева, не пропустившая, начиная с 1949 года, ни одной премьеры. Не всякий театр может похвастаться такими зрителями! Как далеко не всякий театр сможет привести и такие сухие, - но как много говорящие! - цифры. Вот уже несколько лет подряд зал малой сцены театра на каждом спектакле заполняется зрителями на 100 процентов, зал большой - лишь очень немногим меньше.
ИСТОРИЯ ГОРОДА ВЛАДИМИРА - собрание краеведческих и научных статей по истории Владимира