Жизнь русского человека немыслима без хлеба. «Худ обед, коли хлеба нет», «Хлеб на столе - и стол престол, а хлеба ни куска - и стол доска», «Не дорог виноград терский, дорог хлеб деревенский»... Даже этот далеко не полный перечень пословиц красноречиво говорит о роли хлеба в жизни. Значимость хлеба проявилась и в том, что само слово «жить» (жизнь) произошло от слова «жито» (жать).
Известно, что выращиванием злаков племена, жившие в Днестровско-Днепровском бассейне (то есть там, где позднее образовалось Киевское государство), начали заниматься в III-II тысячелетиях до нашей эры. Раскопки, которые велись на территории Владимирской области или в ее окрестностях, дают право утверждать, что в Среднерусской полосе земледелие получило распространение позднее, примерно в V-IX веках нашей эры. Н.Н. Воронин и М.Н. Тихомиров полагают, что Владимирский край привлекал Киевских и Новгородских переселенцев прежде всего плодородным Опольем, и города там возникали как центры на плодородных землях. Во всяком случае, в ХIХ веке земледелие для жителей, населяющих этот край, было основным занятием, а ведущей культурой, которой засевались земли, являлась рожь. Не случайно черный хлеб занимал главное место в крестьянском рационе. Отсюда и поклонение ему. Крестьяне и сегодня называют его «хлеб-батюшка», «дар божий», считают, что он способен усмирить самого злого человека: «и пес перед хлебом смиряется».
Хлеб у земледельческих народов использовался практически во всех обрядах, сопровождающих человеческую жизнь. Преломление хлеба издревле воспринималось как жест, скрепляющий клятвы, договоры, после чего отступление считалось невозможным. Особое место отводилось ему в свадебном обряде. Известно, что в древнем быту с целью задобрить богов, покровителей брака, и расположить их в пользу молодой пары, им предлагали угощение. При господстве пастушеского быта жертвоприношение состояло в закалывании животного и в возлиянии молока. С развитием земледельческого быта стало преобладать жертвоприношение хлебом. Но богатые люди и в период земледельческой культуры предпочитали приношение в жертву животных, особенно крупных. Бедняки же ограничивались приношениями мелких животных, чаще всего петуха. Но там, где древняя форма жертвоприношения считалась необходимой, люди победнее нашли интересный выход: стали выпекать фигурки нужного животного из теста. Возможно, обычай, записанный в деревне Черновская в 1968 году, - отголосок этого древнего обряда. «Приезжает жених за невестой, а там стол накрыт, из теста мужика сделают», - рассказывала жительница деревни А.Т. Ершова. Хлебом жениха и невесту благословляли, хлебом-солью встречали молодых из-под венца.
Благодаря той роли, которую хлеб играл в жизни человека, ему приписывались многие замечательные свойства. По представлениям наших пращуров, хлеб как бы аккумулировал в себе три функции - бога-предка, бога урожая (плодородия) и бога брака. По мнению И.М. Никольского, в свадебном обряде эти представления нашли особое преломление.
Так известно, что родственники жениха и невесты выпекали каравай. Каравай жениха символизировал мужское начало, невесты - женское, соединение их - брачное соитие. Можно сказать, этой же точки зрения придерживается и А.К. Байбурин, не исключая сакральной, «космической» сути обряда. «С помощью кулинарного кода, - пишет он, - дублируется главная идея свадьбы: создание новой пары. Соединение каравая символизирует креационный акт». На Владимирской земле обычай этот существовал достаточно долго, о чем свидетельствует запись, сделанная Н. Добрынкиным. «В селе Шиморском, - сообщает он, - и заречных селениях при отправлении поезда жениха сваха его отрезает от каравая горбушку, которую завертывает в тряпку и берет с собой. В доме невесты делают то же. Посыпав на них солью, сваха жениха соединяет обе горбушки вместе, обертывает платком и держит их под мышкой до возвращения новобрачных из-под венца и подает эти горбушки им за обедом: новобрачному - взятую в доме невесты, а новобрачной - в доме жениха». В деревнях Головино, Екатериновка даже в начале XX века был известен обряд не с караваем, а с лепешками. Родственники жениха и невесты выпекали две лепешки, одна из которых (невестина) предназначалась девушкам, другая (женихова) - замужним женщинам. «Родня невесты и жениха по лепешке пекут. Невестину лепешку девушкам, женихову - молодым бабам».
А.К. Байбурин комментирует этот обычай так. «Каравай (лепешка), - считает он, - воплощение доли... На каждом отрезке жизни человек имеет определенную долю. Есть доля девичья, есть бабья». В деревне Драчево существовал другой обряд с лепешками. «Свахи жениха и невесты лепешками менялись - это вроде как роднились».
В деревне Вихирево было принято родственникам жениха ходить через неделю к родственникам невесты для вкушения «вместного» (то есть ели его вместе) хлеба. Пекла его та и другая сторона. В деревне Черновская «вместным» назывался хлеб, который привозила женихова родня, приезжая за невестой. Его ели, когда угощались перед венцом. В некоторых семьях деревни Головино было принято, что обе лепешки выпекают родственники невесты. «От невесты лепешки дарили, одну лепешку нельзя - на одной сошке не пашут. Одну девкам, другую молодым бабам».
Довольно долго во владимирских деревнях жил еще один обычай с лепешкой: угощения ею гостей, приглашенных и не приглашенных. «Когда жених приедет за невестой, народу набьется полная изба. Хают женихову и невестину родню, и сваха невестина дает всем лепешку сдобну. Лепешку надежно пекли». «Коли не дадут лепешек - свах хают, а коли дадут - и свахи, и молодые, все хороши». А. Афанасьев у этого обычая отыскивает древние «корни. «Доселе, - повествует он, - почетных и дорогих гостей встречают хлебом-солью; в народе существует убеждение, что странник, вкусивший нашего хлеба, не может питать к нам неприязненных чувств, становится как бы родственным нам человеком... Бог домашнего очага, всещедрый податель насущного хлеба и всякого богатства, приводит под свой гостеприимный кров странных и убогих и на их долю ниспосылает хозяину избыток плодов земных». И.М. Никольский же полагает, что раздел каравая (лепешки) и коллективное вкушение - отзвук христианского причастия.
Трудно определить сегодня, какая религия в данной ситуации оказала большее влияние, языческая или христианская. Вот обычай, зафиксированный в слободе Мстера, который, бесспорно, испытал влияние христианства: «После отъезда молодых под венец мать оставалась дома и ждала известия, что молодые в церкви. Когда же узнавала об этом, молилась Богу, разрезала пирог и раздавала его нищим. То же происходило и в доме жениха». В деревнях Сосновка Камешковского района, Обращиха, ныне Южский район Ивановской области, и других населенных пунктах этой округи невестина родня пекла курники, которые выставлялись на столы на второй день свадьбы. По рассказам жителей - это сладкие пироги. «Пекли на свадьбу курники, сладкие пироги, а сверху цветочки из теста. Их родители невесты пекли». Для их выпечки использовалась не ржаная, а пшеничная мука. Изделия из пшеницы у русских, в том числе и владимирцев, и сейчас считаются лакомством. Дело в том, что выращивание пшеницы - процесс более трудоемкий: культура эта привередливая, и в Залесском крае во все времена сеяли ее гораздо меньше, чем ржи. Поэтому изделия из белой муки готовились до недавнего времени в основном к праздникам или каким-то торжествам. В деревне Боярское белый хлеб называли княжеским. По той же причине нередко за угощение им с гостей взимались дары. «Обязательно на свадьбу курники пекли, сладкие пироги, их украшали цветами из бумаги. Сколько столов - столько и пирогов. Перед тем, как их на стол поставить, жених эти курники у родственников невесты выкупает, а потом гостям продает».
Скорее всего, изначально курник представлял собой пирог, начиненный куриным мясом, отсюда и его название. Именно такие пироги в XIX веке выпекались в Тобольском крае. Рецепт курника, выпекаемого на Руси к свадебному торжеству, дается А.В. Ярошем. Судя по описанию, пирог был необычен как по вкусовым качествам, так и по форме: завершение у него было куполообразным (опять-таки влияние христианства, хотя корни этого угощения явно более древние). Предназначался он прежде всего молодым. По поверьям, поедая курицу, супруги как бы приобретали ее плодовитость. Причиной замены начинки в XX веке во Владимире, очевидно, послужило то, что познания местных крестьян по поводу рождения детей стали шире и магическим обрядам стало уделяться меньше внимания. Учитывая, что курник подавался, когда все уже были сыты, как говорится, на десерт, и произошла замена мясной начинки сладкой.
В Камешковском и Южском районах даже в начале XX века курник выполнял еще одну функцию: с помощью действий, производимых с ним, все присутствующие на свадьбе узнавали о благополучном завершении брачной ночи: свидетельство того, что обряд испытывал влияние традиционной культуры. Происходило это так: жених вырезал у курника середину (ее он должен был съесть сам, и это означало, что невеста стала женщиной, его собственностью), после чего кланялся родителям девушки и произносил: «Папа и мама, спасибо вам за темную ночку и за честную дочку». Оставшейся частью пирога наделялись присутствующие. Как уже упоминалось выше, жених или дружка продавали ее. Нередко продажа выливалась в яркое представление с шутками и прибаутками типа: «У нас свекор-то богатый, гребет денежки лопатой». А между остротами пелись куплеты знаменитой «Дубинушки», переделанной на свадебный лад. В селе Спасском Юрьевского уезда вместо курника выпекался особый пирог, именуемый печеньем «роща». Он представлял собой несколько больших сдобных лепешек, положенных одна на другую. В верхнюю втыкались палочки, изображающие деревья и кусты. Из бумаги вырезался «полещик» - продавец леса. «Кусты и Деревья» продавались бойким представителем свадебного застолья. Иногда, как сообщает очевидец, торг превращался в веселый аукцион. Безусловно, продажа носила игровой характер. Главная задача устраиваемых представлений была - развеселить гостей. В деревне Черновская существовал еще один обычай с лепешкой: на второй день свадьбы мать невесты приносила свахе (свекрови дочери) лепешку и два яйца. Свекровь частично ела их сама, а оставшейся долей наделяла детей.
Известно также, что на Руси сдобная лепешка (пряник) использовалась еще с одной целью - чтобы приворожить любимого (любимую). «Присушка» суженого или суженой с помощью хлеба, видимо, была настолько распространена на Владимирской земле, что в XIX - начале XX века в некоторых местностях стала частью свадебного обряда. Так, в Судогодском уезде перед отъездом молодых под венец мать невесты уводила ее в комнату и клала ей под левую грудь лепешку, специально выпеченную без соли, а после венца молодые должны были съесть печево, чтобы жить дружно. В Вязниковском уезде невеста прятала за пазуху пряник со свадебного стола и угощала им суженого на следующий день. Как комментирует автор записи, делалось это для того, чтобы главенствовать над ним, т.е. уже наблюдается некоторая трансформация обряда.
Долгое время на Руси изделия из сдобного теста выполняли еще одну роль - знаменовали завершение застолья: как поставит хозяин на стол большой пирог или пряник, разрезанный на кусочки, знали - пора прощаться и расходиться по домам. Скорее всего именно по этой причине пряником и пирогом завершался свадебный пир в слободе Мстера. В селе Шельбово Юрьевского уезда роль «разгонного пряника» выполнял сальник (каша с мясом). Как сообщает автор записи, «дружка невестин от досады, что кончается пир, засучив рукава, ударял по сальнику кула;ком, брызги от него летели в разные стороны и разгоняли гостей».
Повествуя о хлебе, ритуалах, связанных с ним, нельзя не остановиться на исходном для него материале - зерне. В XIX - начале XX века практически во всех населенных пунктах Владимирской области молодых, когда они возвращались из-под венца, обсыпали им. А. Байбурин так объясняет этот обычай. «Зерно, - пишет он, - жертвенный материал, распространенный не только у славян, но и других европейских народов. Оно имеет устойчивую семантику плодородия и богатства, связанную с циклическим характером смерти-воскрешения природы». В последнее время зерно, как правило, заменяется деньгами.
Интересную трактовку угощения изделиями из зерна и муки дает А.В. Юдин. «Блюда из зерна, муки..., - считает он, - соотносились с производящей, рождающей силой нижнего мира, заставляющей расти, пробиваться вверх все живое, поднимающейся от корней к кроне мирового дерева, с силой плодородия, любви, размножения. Они, таким образом, становились материальными символами связи, посредничества между мирами, представляли в земной горизонтали подземно-цебесную вертикаль. Особо удачны в этом смысле были блины, соединяющие кроме описанного выше комплекса представлений еще два начала: жидкое водное (добавляемые в тесто вода или молоко, а также жидкое масло, отсылающее к животному началу, к скоту, связанному, как и вода, с пастбищами нижнего, иного мира), и противопоставленное ему сухое, жаркое, огненное (блины жарятся на раскаленной сковороде), солнечное (круглый румяный блин - явный символ солнца). Блин, таким образом, - точка встречи и переплетения, взаимоперехода всех миров вертикали и сезонов годового круга, он, в сущности, сам - символ круга времен, определяемого солнцем, и, таким образом, как нельзя лучше подходит для символизации ключевой, критической временной точки, где сходятся мировые противоположности. Сходную символику имел и каравай. То есть поедание блинов (каравая) - типичный магический обряд, означающий обуздание стихийных сил плодородия».
Непременным угощением на свадебном пире до недавнего времени являлись также каши из зерен проса, пшеницы, овса. Не случайно раньше вместо выражения «справлять свадьбу» употребляли другое - «чинить кашу». Одно из свидетельств этого - запись в Первой Новгородской летописи, где повествуется о женитьбе князя Александра Ярославовича Невского. Запись интересна еще и потому, что на протяжении многих лет Невский был Великим князем Владимирским. Так вот, летописец сообщает, что по случаю своей женитьбы Александр «в Торопце одну кашу чини, а в Новгороде - другую». О том, что даже в XIX веке во Владимире каши являлись достаточно распространенным кушаньем на свадьбу, свидетельствуют этнографические записи. В начале XX века они были обязательны на свадебном пире в деревнях Екатериновка, Надеждино, Черновская и др. В Меленковском уезде, согласно ритуалу, молодые, приехав после венчания в дом жениха, начинали свой обед именно с каши. В деревне Черновская помимо каши на свадьбе подавалось еще одно блюдо из белой муки - лапшенник. Существовал особый рецепт его приготовления: сначала делалась лапша, уже подсушенная, она заливалась молоком, яйцами, топленым коровьим маслом и томилась в печи.
Обычаи и обряды, связанные с хлебом и зерном, знали все народы мира, которые знакомы с земледелием. Это подтверждают исследования ученых.
Иногда магические свойства с хлеба и зерна переносились на предметы, с которыми они соприкасались, например, на квашню. В деревне Ярцево Селивановского района девицы, чтобы узнать, в какую сторону выйдут замуж, на святки на перекрестке надевали ее на голову и кружились. По тому, в какую сторону были направлены их ступни в тот момент, когда они останавливались, узнавали, откуда ждать суженого.
В некоторых деревнях (например, в Беляево) молодых в первую брачную ночь укладывали в бане на соломе. Солома, очевидно, так же, как и зерно, являлась символом плодородия. А.В. Юдин полагает, что солома в представлениях предков соотносилась с низменным началом, антимиром. Возможно, он прав. Не случайно брачная ночь устраивалась в местах наименее «чистых», там, где не было икон, - в бане, клети: ведь соитие, согласно канонам православной церкви, как мы уже знаем, было связано с греховностью.
Поскольку выше речь велась об угощении, следует упомянуть еще об одном блюде. Во Владимирском уезде к свадебному пиру, как правило, закалывали свинью или борова, неразрубленную голову опаливали и варили в большом горшке, после чего выкладывали на тарелку, украсив лентами и разноцветной бумагой».
Как свидетельствует А.С. Фамицын, это явный отголосок язычества: многие народы (и не только славяне) в древности приносили свиней в жертву Перуну, чтобы задобрить его. Во времена христианства место Перуна занял новый святой, который считался почитателем свиней - Василий Кесарийский. Не случайно ритуальное поедание свиного мяса приурочивалось к новогодним праздникам: дело в том, что первое января считалось Васильевым днем, поэтому к столу подавалась именно голова борова. Позднее этот ритуал во всей Европе распространился и на другие празднества: пасхальные, масляничные, а на Руси «перекочевал» и на свадьбы.
СВАДЬБА ВО ВЛАДИМИРЕ - история традиционного русского свадебного обряда и элементов свадебной церемонии